Статуэтка сильно светилась и пекла ладони нещадно. Лена постоянно перекидывала ее с руки на руку. А к ней самой отовсюду тянулись руки, шершавые и гладкие, мужские и женские, белые, темные, с длинными ногтями и даже детские… И каким-то краешком сознания она понимала, что пока статуэтка у нее, щекотать они ее не станут.

- Я узнал, что у меня
Есть огромная семья!!! - изо всех сил крикнула она в пустоту, заполненную дрожащими руками, и еще сильнее вцепилась в светящуюся вещицу. Шатаясь, пошла дальше, не слыша в абсолютной тишине даже своих шагов, так сильно в голове шумело: пощекочи… щекотать… щекотка… щекотливая… щекотушки… щекотульки… щекоточки… защекоточки…

- Метров десять осталось, вот и сужение, я помню карту, да…Не отдам я вам Хя, он мне нужен…

И тропинка, и лесок,
В поле каждый колосок!!!

Руки внезапно уползли в темноту пещеры и она сразу ощутила боль утраты, так ей не хватало этих рук, этих быстрых рук, этих щекочущих рук… Впереди, на ее пути стоял человек. Аккурат в сужении перед входом в залу Эрлик-Ширээ. Быть его здесь не могло, оттого еще более комичной была встреча.

- Речка, небо голубое —
Это все мое, родное…

Последнее слово она произнесла почти беззвучно. Даже во мраке этого каменного мешка глаза Мишки светились своим  вечным задором. А спекшаяся коричневая масса вместо волос, съехавшая на лоб и правую щеку придавали парню, как ей показалось, своеобразный шарм.

- Это Родина МОЯ!!!

Лена прижала к себе статуэтку так, как будто была уверена, что ее сейчас отнимут.

Отредактировано Elen (2011-10-07 00:45:10)

[Мишка очень лукаво посмотрел на нее и медленно протянул какую-то маленькую бумажку. В полумраке пещеры невозможно было разглядеть подробности, но Лена была уверена, что это она, та злополучная шпаргалка. В десятом классе на годовой контрольной по математике она должна была передать ее Ирке-Чмошнице от ботана Танюши, но не передала. Заныкала в рукав, а потом соврала, что до нее не дошла шпора. Она хотела, чтоб Ирка провалила контрольную. Она же не знала, что пьяный Иркин папаня изобъет ее...]

- Я не виновата!!!

[Мишка улыбнулся]

- Меняемся, детка?

- Я не виновата! Я не знала! Я не буду передавать шпору! И вообще, тебя нет!!!

[Лена еле удержалась, чтоб не кинуться в Мишку статуэткой]

- Возьми и передай ей шпаргалку. И все наладится, вот увидишь!

- Уйди с дороги!

- И у тебя будет столько щекотки, сколько захочешь!

- Уйди или я...

[Лена осеклась на полуслове, потому что в солнечном сплетении вдруг загорелся огненный комок злости. Она ощутила такой прилив сил, такую бешеную энергия, поднявшуюся из неведомых глубин ее тела, что могла бы сейчас пробить головой стены пещер. Статуэтка в ее руках тем временем раскалилась до красна. От головы идола исходил яркий золотистый луч. У нее мелькнула мысль, что теперь божок напоминает световой меч из "Звездных войн". Только никак не могла вспомнить, какого цвета мечи были у хороших парней? Девушка почувствовала запах сгоревшего мяса, глянула на обожженые руки, но поскольку боли не было, "меч" не выпустила]

- Значит я сегодня плохая!!!

[с этими словами Лена размахнулась и со всей появившейся в ней силы грохнула "мечом" по голове ходячему Мишкиному трупу. Яркая вспышка ослепила ее на мгновение. А когда она "прозрела", в проходе никого не было, только куски обвалившейся стены напоминали об ударе.]

- Берегись, Эрлик-Ширээ!

[она ступила на оставшийся короткий путь]

Отредактировано Elen (2012-04-21 22:57:21)

[Через пять минут Лене открылось зрелище Эрлик-Ширээ. В золотистом ярком свете статуэтки идолы смотрели на нее как-то по особенному зловеще]

[она беззвучно прошептала]

- Оборотень с Облачком Тумана встретились среди Ночной Степи...

[слова, казалось, пришли ниоткуда от никого, из какого-то темного далекого безвременья. Они как будто хотели успокоить, убаюкать ее... Или это хмурые идолы Эрлика наводили на нее смертную тоску?... Она собрала остатки воли и стала быстро расвязывать узелок на талии. Кругом пахло сыростью, поэтому она не была уверена в своей затее. Но в одном была уверена на все сто: ЭТО надо уничтожить.]

[Девушка шлепнулась на пол, едва не выронив своего оружия. В своей городской жизни с волками она, конечно, дело никогда не имела, но собак знала хорошо. И вот тут в ее сознании проскочила некая несостыковочка. Они так не нападают! Не укусил, а просто повалил, как валят на земь друг друга собаки в дружеской потасовке. Стало быть, сожрать на месте ее не собираются. Тогда зачем она ему? Нужна статуэтка? Так он мог бы одним укусом все решить...  Все эти мысли пронеслись в ее голове за долю секунды, которой хватило, чтобы ослабить ответный удар настолько, чтобы "меч" не разрубил, а лишь отбросил волка к стене]

- Говорю тебе, псина, не лезь!!!

[Она вскочила в ту же секунду на ноги и что есть мочи ударила по ближайшему деревянному истукану. Вопреки ее надеждам, тот не только не вспыхнул, но даже не пошатнулся, а разлетевшиеся искры исчезли как-то особенно быстро]

[медленно отползая от "волка"]

- Ни к чему я не готова... но я люблю жизнь... Дай мне уйти, и я оставлю твоих проклятых идолов в покое...

[внезапно резко наведя свой горящий "меч" на стоящее напротив существо]

- ... но если надо будет...

["меч" засветился еще сильнее, опять запахло горелым мясом]

- ... я буду драться...

[Ей показалось, что Виктора окутал какой-то то ли дым, то ли туман... Его взгляд как-то странно застыл, проникая ее насквозь, не задерживаясь. Она даже на всякий случай оглянулась. Потом медленно стала отходить к противоположному концу зала, в сторону Сифона. Оттуда тянуло небольшим сквознячком, и Лена надеялась, что там достаточное отверстие, чтобы выбраться. Под ногой у нее что-то зашуршало. Она быстро глянула на землю... Паспорт!!! Ха! Как же без него! Мистика мистикой, а бумажка в нашем немистическом мире важна... Медленно подняла книжицу, по-прежнему сжимая в руке статуэтку, и мелкими шажками попятилась в сторонцу заветного выхода...]

Сифон оказался длинным узким тоннелем, где можно передвигаться только ползком. По крайней мере первые десять-пятнадцать метров Лене так и приходилось двигаться. На локтях и коленях, сжимая в одной руке паспорт, в другой проклятую статуэтку. Даже мелькнула мысль, как это наверное смешно со стороны: студентка-археолог, укравшая с места раскопок древний бронзовый артефакт и паспорт не менее древнего человека, сматывается через черный ход.
Когда свет уже стал достаточно ярким, а сквозняк потянул сильнее, она услышала шорох сзади.

- О нет!!!

В своих самых кошмарных снах она переживала нечто подобное... Как ее догоняет монстр. Он был грязным и злым. И еще он был мужского пола. И он хотел защекотать ее. Она просыпалась с криком, и мама успокаивала ее потом полночи...

Девушка выкарабкивалась из тесного прохода что есть силы, разрывая одежду и ломая ногти.
Наконец она вырвалась на свободу, но тут же покатилась под гору, ибо Сифон выходил на край небольшого обрыва. Оказавшись на ровной поверхности, она громко завыла, бросив статуэтку. Боль в сожженой руке огнем облила мозг. Прижав руку к себе, сгребя вещицу с земли и кое-как запихав ее в карман джинсов, Лена насколько могла быстро пошла в сторону ближайшей деревни.

- Я студентка, заблудилась в пещере, еле нашла выход, фонарь погас и я не заню, где все... Так я им и скажу... Так и скажу...

Каким-то даже не шестым, а десятым чувством Лена поняла, что в кустах кто-то есть. Она застыла как вкопанная буквально в паре метров от грязного растрепанного нечто, которое прильнув к земле неподвижно поджидало ее, зажав в волосатой лапе холодное лезвие.
Минуты две она неотрывно смотрела ему в глаза. Она читала где-то, что звери этого не любят и уходят. Но он не был зверем.

- К черту!!!

Она вытащила статуэтку из кармана.

- Тебе это нужно, так ведь? Забери и отвяжись от меня! Да, и чтоб ты знал, она имеет силу только в Пещере.

Девушка протянула статуэтку странному существу.

Девушка почему-то была уверена, что пока вещица у нее, он ее не тронет. Но стоит с ней расстаться - и за ее жизнь не дашь и ломаного гроша. Она очень осторожно поинтересовалась:

- Не нужен? А что тогда нужно?

Когда незнакомые мужчины просили у нее тепла, в голове ее мгновенно вспыхивала красная лампочка. Она чуть отступила назад.

- Я его брошу. Ибо однажды он зарежет меня.