Глава 1
- Ааааххааахахаххахахахххааа!
- Не закрывайте глаза, мистер Поттер. Еще пять минут.
Гарри сморгнул. Если мрачный Снейп походил на вампира, то Снейп-тиклер напоминал дьявола. Хотя и становился в эти минуты необыкновенно привлекательным… если можно это оценить, когда тебя так безжалостно щекочут.
Не закрывать глаза во время тиклинга – это было непременное условие Снейпа. Прямой контакт… чертов легиллимент прекрасно знал, что никто из его учеников… мучеников… не способен закрываться, когда его щекочут. А потом профессор ехидно комментировал увиденное… в части ехидства с зельеваром не мог сравниться даже Люциус Малфой, ставший директором Хогвартса…
- Хахахаххахахаа!.. хахахаххахахаахаааа!.. Не надо!..
- Еще пять минут, мистер Поттер… - дьявольская улыбка кривит губы зельевара.
Второе условие – не просить пощады. Обязательное только для гриффиндорцев. Пуффендую, Райвенкло и уж тем более Слизерину прощались мольбы… Странно было думать, что декан Слизерина не щадит своих питомцев, и тем не менее это было так. Конечно, не для тех студентов, чьи родители сейчас работали в Хогвартсе – точней, развлекались в тиклинг-борделе, в который превратилась школа. Малфою, Нотту, Крэббу и Гойлу-младшим не грозила участь сладкой игрушки Снейпа. Но хорошенький смуглый Блейз Забини частенько визжал и корчился под умелыми пальцами зельевара.
- Хахаххахааахахааа!.. Ииииии!.. Аааахахахахахххахахахаа!.. хахахаххаххааа…
- У вас есть минута, мистер Поттер. А потом мы продолжим…
Снейп никогда не доводил жертву до обморока, как та же Беллатрикс Лестрейндж или супруги Кэрроу. Хотя с полным мочевым пузырем к нему на отработку поперся бы только самоубийца. Описавшегося во время щекотки Снейп заставлял по три дня ходить нагишом и с соской на шее. Нужно ли упоминать, что слизеринцы изводили таких до истерики своими насмешками?!..
Начинал Снейп всегда с десятиминутной сессии. За каждое нарушение добавлялось по пять минут. Но не до бесконечности. Снейп никогда не назначал больше часа щекотки за одну отработку, невзирая на то, сколько ошибок ты совершил, уже заработав этот час. Гарри, Невилл и некоторые другие студенты, особо чувствительные к тиклингу, были ему за это почти благодарны. Почти – потому что тиклером Снейп был изощренным и безжалостным, и полчаса в обществе зельевара любой из учеников не задумываясь, поменял бы на полдня в компании, скажем, братьев Лестрейнджей.
Снейп все объяснил им с самого начала. Он рассказал, каковы его правила. И неукоснительно следовал им. Это вовсе не было честно, но... правила все же были. Что было совсем не свойственно другим преподавателям – Гарри никак не мог называть их профессорами – водворившимся в Хогвартсе полгода назад. У них не было никаких правил. Ты получал то, что получал, когда они решали наказать тебя. И все они принимали как должное, что Школа превратилась в одну гигантскую игровую площадку для Упивающихся. Игровую площадку, идеальную для выбора несовершеннолетних тиклинг-рабов.

   Но Снейп... Снейп всегда вел себя так, будто не замечал абсурдности происходящего. Словно нет ничего непристойного в том, чтобы в наказание за проступок раздеть студента донага, связать его и щекотать до тех пор, пока тот уже не сможет смеяться. И он продолжал работать по учебному плану, как будто ничего не изменилось. Правда, практика свелась к обработке ингредиентов, но Снейп продолжал давать теорию. Все рецепты требовалось заучивать до мельчайших подробностей. И тебя отправляли на отработку, если ты не мог рассказать то, что полагалось выучить наизусть.
- Хахахахахаххахахаа!!! Хахахахахахаааа!.. хаххахахахахахахааахаааа…
- Вам нравится это, мистер Поттер, не правда ли? – насмехался Снейп. Гарри стоял перед ним на коленях, так что мучителю было удобно дотягиваться до всех его щекотливых местечек, чем он с наслаждением занимался. Безжалостные пальцы теребили темную поросль под мышками, пробегались по ребрам, пощипывали за бока… Перепрыгивали на живот и атаковали пупок, заставляя Гарри вздергиваться и верещать. И наконец устремлялись к самому щекотливому местечку – нежным сводам стоп…
- Пяточки… ой, как тебе это нравится, мальчишка… - почти мечтательно тянет Снейп, а Гарри визжит почти на ультразвуке и пытается податься назад, чтобы как-то прикрыть щекотливые места… хотя бы собственной задницей… но путы не позволяют, и он лишь выгибается всем телом, захлебываясь отчаянным писком…
Время, отпущенное на наказание, наконец-то истекло. Гарри казалось, что оно истекло еще века назад, но напоминать об этом мучителю запрещалось категорически. Тот же красавчик Блейз однажды напомнил… и нарвался на целую неделю дополнительных отработок.
- Ну что ж, мистер Поттер… Вы уверены, что не хотите еще немного порадовать меня своим нежным смехом? Нет? Какая неблагодарность… - Снейп издевался в открытую. Гарри знал, что не должен говорить ничего, кроме «нет, профессор» и «да, профессор». Все остальное могло быть истолковано как дерзость и послужить причиной для еще одной отработки.
- Ты стал таким кротким… Гарррри… - мурлыкнул зельевар, потрепав по щеке свою жертву. Взмах палочкой, и невидимые веревки опали. – Одевайся и марш отсюда. Если через две минуты я все еще буду созерцать в моем кабинете твою прелестную фигурку, то сочту, что ты жаждешь продолжения… Нет, сначала оденься!
Гарри почти впрыгнул в одежду и кинулся прочь из кабинета Зельеварения, провожаемый бархатным смехом Снейпа.

Глава 3.

Малфой захватил и второй сосок, и начал их слегка покручивать, перекатывая между пальцами. Гарри знал, что блондин будет дразнить его ласками, пока не заставит застонать. Это было унизительно, но еще унизительней было почувствовать ладонь слизеринца на своем члене, хотя если бы на месте блондина была девочка, Гарри не стал бы возражать.
- Хочешь, я скажу кое-что, способное тебя порадовать? Уизел сегодня на отработке у Нотта-старшего.
Еще одно неприятное изменение вдобавок ко всему остальному. Дружба Гарри и Рона распалась уже давно, с тех пор как он, Симус Финниган и братья Криви обвинили Гарри в поражении сил Света. Они сказали, что он не выполнил своего предназначения и должен быть наказан. Все четверо предпочитали активную роль в щекотке, и Гарри не знал покоя даже в Гриффиндорской башне. Невилл и Дин Томас могли бы вступиться за Гарри, но предпочитали не делать этого, боясь оказаться на его месте.
Только дружеское участие Гермионы немного скрашивало юноше жизнь. Хотя Гермионе и самой приходилось несладко: Беллатрикс Лестрейндж выделяла ее из остальных учениц, так же как преподаватели-мужчины выделяли Гарри. Белла называла Гермиону «моя грязнокровочка» и устраивала ей отработки чуть ли не каждый день. Гермиона возвращалась в башню измученная и охрипшая от смеха. Иногда Белла была наблюдателем, а роль тиклерш исполняли Пэнси Паркинсон и Миллисент Буллстроуд. Это было не так жестоко с физической точки зрения, но гораздо унизительней с моральной.
Голос Драко Малфоя вырвал Гарри из пучины невеселых размышлений.
- Эй, Потти, куда ты уплыл? – ноготки поскребли его бока, Гарри дернулся и хихикнул.
- Вообще-то Нотт искал тебя, но Уизел его вполне устроил. И Тео нет в нашей гостиной, так что, я думаю, он присоединился к отцу. Уизелу, конечно, будет не так весело, как тебе со Снейпом, но внимание сразу двоих Ноттов он заценит, можешь не сомневаться. – Драко прижался ближе и прошептал прямо в ухо:
- Тебе ведь это выгодно, Потти? Правда ведь, выгодно? Чтобы Уизел, Финниган и эти мелкие белобрысые грязнокровки приползали в башню полуживыми! Я могу это устроить… тебе надо быть всего лишь поласковей со мной… ты ведь знаешь, чего я хочу!
- Нет, - произнес Гарри, стараясь, чтобы его голос звучал ровно.
- Нет? – руки Малфоя переползли на живот. – Нет, Потти? Ты уверен? – Нежные, легкие прикосновения к коже возле пупка заставили Гарри засмеяться и податься назад.
- Как я люблю, когда ты прижимаешься ко мне, Потти… - Пальцы Драко продолжали щекотать живот Гарри, а тот не мог даже отстраниться, потому что любое движение назад заставляло его ощущать ягодицами напряженный член Малфоя.
- Ахахахаххаа…хахаххаа… Малфой… прекрати…
- И не подумаю, Потти…
- Хахахахаххахахаха… не надо, хватит… хахахахахахахаххаа… хахахаххахахахаха… я все равно… хахахахахахахха… не соглашусь…
- Какой ты упрямый, Потти! – палец нырнул в пупок, заставив Гарри тоненько взвизгнуть. – Посмотрим, насколько тебя хватит!
Палец в пупке начал крутиться. Гарри, не выдержав, попытался убрать ладони Малфоя от своего живота. Он знал, что будет только хуже, но терпеть такую щекотку было невозможно. Но слизеринец перехватил большие пальцы обеих рук Гарри, не давая ему защитить себя.
- Ага, Потти… сдаешься?
- Нет… хахахахахаххааххаа… хахахахахаххаа… не… дождешься… хахахахахахахахаа… хахахаххахахаахха… хахахахахаххахахахха…
- Упрямая вредина, - вздохнул Драко. – Ладно… он убрал пальцы от живота Гарри. Гриффиндорец перевел дух и потянулся за одеждой.
- Ты забыл попросить разрешения уйти, - настиг его ленивый, тягучий голос. Как же Гарри ненавидел такие ситуации!
- Ладно, Малфой… ты потешился, а теперь я могу вернуться в свою башню?
Несколько мгновений белобрысый хорек разглядывал его, и Гарри снова ощутил себя голым.
- Нет, Потти, - проронил он наконец. – Не можешь.

После сессии появились новые силы  , так что вот продолжение:

Глава 4

Плечи Гарри опустились.  Он надеялся, что на сегодня все, но, видимо, зря…
- У тебя еще какие-то планы, Малфой?
- У меня – нет, - слизеринец сделал упор на втором слове. – Тебя хочет видеть мой отец. Сейчас. А мне поручено присмотреть, чтобы ты явился в его кабинет.
Гарри повернулся и увидел ухмылку на губах Малфоя. Вот, значит, как. Теперь придется идти к директору, и это не радовало. Люциус Малфой был таким же умелым тиклером, как и Снейп, но гораздо более жадным до этого удовольствия. Вызванный в кабинет директора мог даже не надеяться, что через час его отпустят. Большинство преподавателей следовало примеру директора, и отработки у них растягивались до полуночи, а иногда и заполночь. Что же до Люциуса, то он частенько оставлял у себя жертву на всю ночь.
*****
Гарри все еще не мог привыкнуть к тому, что директорское кресло больше не занимает Дамблдор. Видя от двери белые длинные волосы, он подсознательно ожидал встретить взгляд добрых голубых глаз, а вместо этого натыкался на насмешливо-льдистые серые. Тут же накатывала тоска, смешанная со страхом и предвкушением пытки щекоткой.
- Ааа, мистер Поттер, - ухмыльнулся Люциус Малфой. Гарри хорошо знал это его выражение лица – предвкушение власти, полной и безграничной, над «провинившимся».
- Сэр, - больше Гарри никак не выразил уважение в положению этого мужчины. Зачем, если он все равно скоро будет лежать лицом вниз у него на коленях из-за какого-то из пальца высосанного нарушения, неважно, совершал он это или нет?
- Как я понимаю, ты отрабатывал наказание с профессором Снейпом.
- Да, сэр.
- Ты получил, что заслужил?
- Ээээ… да, сэр.
- Сколько времени длилась твоя отработка?
- Двадцать минут… сэр.
- И это все? Дорогой, дорогой Гарри. Сколько раз за этот месяц профессор Снейп был вынужден оставлять тебя после уроков?
- Ээээ…
- Это происходило так часто, что ты не в силах вспомнить, - с той же хищной ухмылкой подытожил Малфой-старший. – Профессор Снейп непозволительно мягок с тобой. Возможно, будучи наказан КАК СЛЕДУЕТ, ты все-таки запомнишь, как должен вести себя примерный ученик.
Гарри с трудом удержался от стона отчаяния. Все правила, все его старание с достоинством преодолевать отработку Снейпа. Все псу под хвост. Возможно, часовая пытка станет необходимым минимумом, раз Малфой-старший выразит свое неудовольствие Снейпу.
- Другие профессора тоже жалуются на тебя, - продолжал тем временем директор. – И я думаю, дорогой Гарри… сегодняшняя отработка должна стать для тебя уроком… Раздевайся.
Стараясь оставаться бесстрастным, притворяясь, что ему наплевать на присутствие Драко, чье учащенное дыхание опаляло ему затылок и шею, Гарри разделся донага, осознавая, насколько различались подобные действия здесь и в кабинете Снейпа. Здесь он покидал одежду в беспорядочную кучу, не складывая галстук, не обращая внимания, куда скинул ботинки. Даже секунда, потраченная на то, чтобы привести одежду в порядок, заставила бы Малфоя-старшего обвинить его в преднамеренной задержке. Закончив, он встал, вытянув руки по бокам и замерев в ожидании, слишком дисциплинированный, чтобы позволить рукам сжаться в упрямые кулаки, но все еще не способный бороться с румянцем, окрасившим его щеки.

- Ко мне на колени, – приказал Люциус Малфой, отставляя трость к подлокотнику кресла. Гарри сделал то, что приказали, так же привычно, как забирался на метлу когда-то, хоть он и не сидел на метле с начала учебного года. Приблизившись к правой стороне кресла, опустив лицо, пока не приказали обратное, опираясь на левый подлокотник, Гарри устраивался таким образом, чтобы его задница приподнималась, как хотел Люциус Малфой, а кончики пальцев упирались в пол, рядом с массивным бронзовым кольцом. И ощущения тоже были хорошо знакомы: шерстяные брюки директора раздражали кожу паха и живота, не передаваемый словами запах мужчины – не одеколона или пота, но чего-то неопределенного, как запах цветка, выращенного в душной комнате – и идеальный вид на то, место, где когда-то висела жердочка Фоукса.

Гарри еще сильнее вжал кончики пальцев в пол, когда директор приподнял бедро, специально царапая член Гарри. Естественно, ему не позволят вынести наказание, не ужесточив его, он знал это, и проклинал возбуждение, охватившее его пах. Директор не успокоится, пока эрегированный член Гарри не устроится между его бедер, скользя по ткани шерстяных брюк каждый раз, когда мужчина будет шлепать его – а Люциус Малфой любил подкреплять щекотку шлепками  – до тех пор, пока Гарри не кончит на идеально чистую одежду мужчины, и не будет наказан еще и за это.

Гарри в этом фанфике больше 14 лет. Ему 16-17.

Вот продолжение. Поставила антивирус, вылезла из гриппа...

Глава 6.

- Вставай. Отойди, Драко.

Драко отошел, и Гарри с грехом пополам встал на ноги. Он с трудом переводил дыхание, пытаясь взять себя в руки и подавить нечто, похожее на всхлип, удержаться от того, чтобы прижать руки к бокам, как ему того хотелось. Он не станет этого делать.

Драко сел на пол у ног отца, опершись на руки, его удовлетворенная усмешка казалась необычной благодаря румянцу, окрасившему лицо, и приоткрытому из-за прерывистого дыхания рта. Гарри отвернулся и встретился взглядом с Люциусом. Тот неторопливо достал палочку и заклинанием очистил свои брюки, затем перевел насмешливый взгляд на Гарри.
- А тебя следовало бы вымыть. Ты пахнешь потом, и это… - он брезгливо указал на липкие белесые потеки.
«НЕТ!» - хотелось крикнуть Гарри. Драко оживился, выражение его лица стало хищным, он поднялся на ноги.
Люциус распахнул невысокую дверь в глубине кабинета.
- Очень удобно, не правда ли, Гарри, мой дорогой? – усмехнулся он, делая приглашающий жест. – Драко, хочешь сделать это сам? А я полюбуюсь…
- С удовольствием, отец. – Блондинчик звонко шлепнул Гарри по голым ягодицам. – Ну же, Потти, не стой на пороге!
Он взял Гарри за руки чуть выше запястий и завел их за спину, затем легонько пихнул своего пленника коленом пониже поясницы.
- Вперед, я сказал!
Гарри вынужден был подчиниться. Малфой-младший втолкнул его в ванную комнату, отделанную в теплых золотисто-коричневых тонах.
- Нравится, Потти? – хмыкнул он, проследив за взглядом гриффиндорца. – Полезай в ванну и подними руки. Сейчас я разденусь и присоединюсь к тебе.
Гарри покорно выполнил приказ. Унижение следовало за унижением: Люциус Малфой направил палочку, и его запястья, скрещенные над головой, схватили невидимые путы. Гарри попытался переступить с ноги на ногу и с ужасом понял, что такие же путы лежат на щиколотках. Они натянулись, вынуждая его раздвинуть бедра.
- Он готов для тебя, сын, - усмехнулся Люциус.
Гарри задрожал. За те месяцы, которые Хогвартс прожил под властью Темного Лорда, унижение стало для Золотого Мальчика неотъемлемой частью жизни, но он еще не привык, да и можно ли к такому привыкнуть?! Сейчас он полностью открыт для Хорька, тот будет лапать его и говорить гадости, и все это на глазах у Люциуса Малфоя, который наслаждается каждым мгновением этого действа…
- Потти… - обнаженный Драко запрыгнул в ванну и положил руки на плечи Гарри. – Такой хорошенький… - ладони скользнули вниз по спине и задержались на ягодицах. – Когда же я дождусь…
- Никогда, - прошептал Гарри. Драко лишь усмехнулся.
- Никогда не говори «никогда», Потти! Ты все равно от меня не уйдешь… - бесстыжий палец пощекотал Гарри между ягодицами, заставив взвизгнуть. Драко просиял.
- Ааа, ты и здесь боишься щекотки? Замечательно, Потти! Сегодня мы… классно развлечемся…
Драко снял с держателя массажный душ, включил воду и отрегулировал напор.
- Нравится, Потти? – колючие струи ударили между лопаток. Гарри прогнулся от удовольствия.
- А так? – блондин слегка повернул головку душа, выбрав новую цель – правую подмышку Гарри.
- Аааййй!!!! Хахахахаххахаа!!! Малфой, не надо!!!
- Сейчас ты у меня будешь чистенький, - усмехнулся Драко, атакуя массажным душем чувствительные местечки на теле гриффиндорца.
- Малфой, убери это!!! Хахахахаххахахахахаха!!! Нет, только не там!!! Хахахаххахаххахахаха!.. перестань, прекрати… хахаххахахахахахахааа!!!..
- Ну вот, теперь ты мокренький, - Драко легонько чмокнул Гарри в губы и выключил душ. – А сейчас тебе будет приятно-приятно.
Он выдавил в ладонь гель для душа с запахом миндаля и начал намыливать тело гриффиндорца. Гарри прикусил губу. Это действительно доставляло наслаждение – мягкие, ласковые поглаживания, умелые прикосновения к чувствительным местечкам… Если зажмуриться и представить на месте слизеринца кого-то из девочек…
- Потти, открой глазки!
Нет, этого облегчения ему не предоставят. Гарри вздохнул. Драко потеребил алые пуговки сосков.
- Нравится, Потти?
- Нет… - выдавил Гарри, пытаясь подавить стон наслаждения.
- Лгунишка! – рассмеялся Малфой. – Сладенький, упрямый лгунишка! Надо наказать тебя за твой лживый язычок! – он пробежался пальцами по намыленным бокам.
- Нет! – вскрикнул Гарри и захохотал с привизгом.
- Пощекочем, пощекочем, - пальцы Драко плясали на боках гриффиндорца, серые глаза горели, и в этот момент блондин стал невероятно похож на Снейпа – такой же дьявольски хищный и красивый. Гарри извивался в путах, намыленная кожа стала невероятно чувствительной, он даже подумал, что в гель было добавлено какое-то зелье… похоже, афродизиак… Нет, только не это!
- Ххахахахаххахахаххахахаааа!!! Малфой, пусти, перестань!!! Хахахахаххахаа… хахаххахаа… хахаххаа… не смей… хахахахаххаха… убери руки… хахаххахахаха… хахахахаа…
- Как тебе это нравится, Потти! – слизеринец сомкнул пальцы на вставшем члене Гарри. Юноша был готов проклясть себя за то, что щекотка вызывает у него эрекцию.
- Перестань… отпусти меня сейчас же!..
- Потти, зайка, ты не в том положении, чтобы приказывать! – тем не менее Малфой убрал ладонь. Но не успел Гарри обрадоваться, как проклятый Хорек снова начал щекотать его.
- Хахахаххахахаххахаа… аххахахахахаха… прекрати… ахаххахахаххахаха…
Драко лишь усмехался. Его пальцы умело и очень щекотно скребли кожу Гарри.
- Экий ты, Потти, право слово… Неужели тебе не хочется быть чистым? Это же так приятно…
- Щекотно, перестань! Аааахххахаххахахаа… Малфой, хвааааатииит!..
- У меня имя есть, между прочим, - заметил блондин, не прекращая терзать бока гриффиндорца.
Как бы Гарри не хотелось назвать слизеринца Хорьком, это прозвище вряд ли стоило упоминать сейчас. Малфой только разозлится, а его отец может захотеть ужесточить наказание. Опасно оскорблять врагов, когда находишься в полной их власти. Гарри не был уверен в том, что директор не захочет пренебречь установленными правилами – Люциус Малфой не раз давал понять, что для его семейства законы не писаны. И если Гарри сам спровоцирует Малфоев своей несдержанностью – он рискует потерять девственность прямо сейчас и независимо от собственного желания.
Додумав до этого места, Гарри дернулся и заорал, ощутив, как пальцы Малфоя-младшего лезут между ягодицами. Он попытался свести бедра, но путы не позволяли пошевелиться. Более того, против его воли ноги разъехались еще шире.
- Спасибо, отец, - хмыкнул Хорек. – А ты, Потти, не вертись, когда я тебя мою!
Еще несколько минут унизительной беспомощности. Затем снова пытка массажным душем…
- Ну вот и все, Потти. А крику-то сколько было! Словно кот помойный…

Глава 8.

Перья жалят самые нежные, самые чувствительные местечки. Белла работает двумя перьями одновременно, она слушает смех и взвизги Гарри, склонив голову набок и любуясь делом рук своих. Малфой обрабатывает торс Гарри то пальцами, то перьями, пощипывает и потирает между пальцами соски, потом начинает чесать пятки юноши… Снова берет перья, дразнит пушистыми кончиками пальцы ног Гарри, потом острыми стерженьками вырисовывает руны на мягких сводах стоп…
- Где Гермиона Грэйнджер?
- Я не зна… хахаххахахаххаахаа… хаххахахаххахаха… хааххахахаххаха… не надо… хахахаххаахаха…
Сколько продолжалась эта пытка, Гарри не знал. Может, час, а может, вечность? Но когда в глазах начало темнеть, щекотка прекратилась. Гарри слышал голоса Люциуса и Беллы, но не различал слов – они как будто тонули в тумане полубессознательного состояния, в которое он погрузился. Горло саднило от смеха …
- Пей! – губ Гарри касается стекло, в пересохший рот льется холодная минералка. Гарри жадно глотает, давясь пузырьками, и протестующе стонет, когда стакан отодвигается.
- Хватит, - усмехается Люциус. – Я вовсе не хочу, чтобы ты пустил фонтанчик на мой стол.
Гарри поспешно опустил лицо, чтобы блондин не видел его пылающих щек, но сильная мужская рука жестко сгребла его волосы, вынуждая поднять голову.
- Гарри, мой милый, - тут же вступила Беллатрикс, - как тебе идет этот румянец!..
- Ну как, мальчишка, - холодные серые глаза внезапно оказались совсем близко от лица Гарри, - ты все-таки скажешь правду?
Юноша попытался отстраниться, но путы не позволили ему даже шевельнуться, а надменное лицо директора придвинулось еще ближе, так что ресницы Гарри коснулись холеной гладкой кожи. А потом он почувствовал на своих губах властные и какие-то жесткие губы Люциуса Малфоя…
- Ты такой сладкий, Гарррии… Я почти готов наплевать на запрет…
- Не надо!..
Смех Беллы за спиной. Малфой медленно и с нежеланием отстраняется.
- Ну что же, мальчишка, раз ты продолжаешь упорствовать…
Представив, что его снова ввергнут в этот дикий щекотливый ад, Гарри взмолился:
- Пожалуйста, миссис Лестрейндж, директор, пожалуйста, клянусь, что не знаю, клянусь, она мне ничего не сказала, прошу...
Кончики двух перьев принялись исследовать такую нежную, чувствительную кожу на внутренней стороне бедер, а два более жестких пера ласкали и щекотали мгновенно напрягшиеся соски гриффиндорца. Гарри взвыл в голос, дергаясь и извиваясь, насколько позволяли путы.
- Хахахаххахахахахаххахаа!.. Пожалуйста, о, пожааа… хахахахаххахахахаа… аххахахахаха… НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!! Хахахахахахахахахххаа… не надо!.. аххахахахахахахаа…
В течение невыносимо долгого времени Гарри пришлось терпеть не только мучительную, кошмарную, бесконечную щекотку, но также насмешки и постоянный допрос. Насмешки были многочисленными и разнообразными: о том, как, должно быть, ему это нравится, раз он так долго не выдает секрет. Как приятны для ушей Люциуса и Беллатрикс этот смех и мольбы. Как сладко щекотать его, особенно когда он связан, тем более в такой удобной позе. И Люциусу надо взять на заметку устраивать что-нибудь подобное чаще.
Допрос, наоборот, был крайне однообразен – один и тот же вопрос, снова и снова: где Гермиона Грейнджер. И Гарри не мог ответить на этот вопрос иначе как: «Я не знаю». И радоваться, как умно поступила Гермиона, не сказав ему, что запланировала. Разумеется, если только ее исчезновение было на самом деле спланированным.
В конце концов первой не выдержала Беллатрикс. Бросив перья на стол, она схватила Люциуса за плечи, прижимаясь к нему всем телом и пытаясь потереться низом живота о его бедро. Коротко хохотнув, директор схватил женщину на руки и, бросив ее в кресло, навалился сверху. Гарри мог увидеть, чем они занимаются, только вывернув шею до боли, но по довольным стонам Беллы и хриплым вскрикам Люциуса и так все было понятно. Так что Гарри просто наслаждался передышкой, втайне надеясь, что его скоро отпустят.
Кажется, он даже задремал и пришел себя от голоса Беллатрикс. Ее платье и прическа были в идеальном состоянии, как будто она и не щекотала Гарри несколько часов, раскрасневшись от удовольствия, и не кувыркалась с Люциусом на кресле…
- Ну что же, мой сладкий упрямец, на сегодня я с тобой прощаюсь. Но мы расстаемся ненадолго, милый Гарри, - она легонько потрепала юношу по щеке. – Мне понравилось тебя щекотать… теперь я буду оставлять тебя на отработки часто-часто… признайся, ты ведь будешь ждать нашей новой встречи с нетерпением? О, как ты дрожишь, мой маленький… но тебе придется немного подождать, увы…
Негромкий грудной смех, стук каблучков, воздушный поцелуй от двери – Белла ушла. Гарри перевел дух. Как оказалось, рано. Люциус пробормотал что-то о позе, «слишком удачной, чтобы упускать такую возможность», и потратил еще какое-то время, пройдясь по задней части ног и задницы Гарри сначала одним, а потом двумя перьями, уделяя особое внимание полоске кожи между ягодицами и основанием бедер. В течение этой пытки вопросов уже не задавали, и Гарри понял, что Люциус делает это для собственного удовольствия.
Услышав, как что-то плеснулось о стекло, Гарри забеспокоился, что его так и оставят здесь, когда путы, наконец, исчезли. Его кожа став, очень чувствительной, зудела от малейшего прикосновения и даже от движения воздуха.
Пряно-сладкий запах бренди – хотя это же Малфой, значит, наверняка, коньяка – разлился по комнате, и единственными звуками помимо дыхания Гарри, были маленькие, аккуратные глотки Люциуса Малфоя.
- Вы свободны, мистер Поттер.
Наконец-то! Гарри неловко сполз со стола. Спина затекла и сильно ныла, Гарри медленно с и большим трудом распрямился. Его скомканная одежда валялась неподалеку. Гарри потянулся за нижним бельем.
- Я не упомянул, что разрешаю тебе одеться, мальчишка.
Гарри перевел взгляд на директора.
- Думаю, что запрещу тебе надевать одежду весь день. Да, так, пожалуй, будет лучше всего. Самое то, чтобы ты не забыл, за что наказан, и как должен себя вести примерный ученик, – усмехнулся Малфой.
Гарри почувствовал, что краска залила лицо. Несмотря на то, что публично обнаженные ученики едва ли были чем-то неожиданным, но тот, кого заставляли весь день провести голышом, был в самой настоящей опале, немилости преподавателей. Но ведь жизнь Гарри и превратилась в одну сплошную немилость, разве нет?
- Забирай свою одежду и иди. Завтра ты посетишь все уроки по расписанию, в том же виде, что и сейчас.
Ужасно. Гарри вспомнил слова Драко: «Завтра я еще полюбуюсь на тебя». Проклятый Хорек знал…
Он сгреб одежду в один большую неопрятную кучу, стараясь не уронить ботинки... и наконец-то покинул кабинет директора.

Глава 9.
Войдя в спальню, Гарри бросил узел с одеждой на пол. Ботинки стукнули неожиданно громко, и из-за полога высунулась растрепанная голова Финнигана.
- О, наш Золотой Мальчик прибыл! И уже голенький, как мило! – Симус хищно облизнулся. – Давай, Гарри, иди сюда… мы уже заждались, пальцы зудят!
- Не надо, - вяло пискнул Гарри. Защищаться уже не было сил, а по своему опыту он прекрасно знал, что разжалобить бывших друзей не удастся. Даже Хорек, и тот бывал милосерднее… может, потому что все же надеялся однажды сделать Гарри своим любовником. Симуса же с компанией интересовала только щекотка. Хотя интимные места тоже подвергались их нападкам, но только из-за повышенной чувствительности.
Из-за полога высунулись сразу несколько рук, схватили Гарри и втащили его внутрь. Юноша понял, что его и вправду дожидались: кроме Рона, здесь сидели и братья Криви, которым полагалось находиться в своих спальнях. Трансфигурированная кровать Симуса занимала почти половину спальни, все четверо разместились на ней вполне вольготно.
- О, Гарри… - лениво протянул Рон. – Где же ты шлялся полночи? Трахался с Малфоем в слизеринской гостиной? – он лениво хохотнул. Гарри передернуло.
- Ты же знаешь, что нет…
- А почему, кстати? Это было бы разумным завершением твоей карьеры! Ну признайся, что уже давно подставляешь попку белобрысому Хорьку!
- Нет! – Гарри встряхнул головой, отгоняя непрошеные видения.
- Тогда с кем же ты был?
Симус намеренно сказал «с кем», а не «где», специально, чтобы задеть Гарри посильнее, подразумевая, что Золотой мальчик все же уступил чьим-то притязаниям, не Драко, так кого-нибудь другого.
- После отработки у Снейпа меня вызвал директор, - буркнул он, прекрасно зная, что задержка с ответом послужит поводом для пытки. Пока мучители могут поиздеваться над ним на словах, они будут это делать. Это поможет оттянуть начало щекотки. Насмешки тоже неприятны, но они – меньшее из зол.
- О Гарри, ты делаешь успехи! – хмыкнул Деннис Криви. – Не Хорек, его отец… Признавайся, ты громко стонешь от удовольствия, когда Люциус Малфой засаживает тебе?
Гарри почувствовал, что краснеет. Мерзкая малявка…
- Похоже, ты прав, Деннис, - Колин взял Гарри за подбородок. – Глядите, парни, как разрумянился наш Золотой мальчик! И давно у вас с директором пылкая страсть?
- Никакой «пылкой страсти»! – Гарри почти выкрикнул эти слова. – Он вызвал меня, чтобы щекотать… и вы прекрасно это знаете!
- Ути, как мы разбуянились! – Рон сзади обхватил Гарри за талию. Гарри задрожал, ощутив пальцы рыжего на своих боках.
- Ну-ка Гарри… о, как ты задергался… мне нравится…
- Не надо… хахаххахахаххаа… хахаххахахаха…
- Щекотать его! – выкрикнул Колин, наваливаясь на Гарри. Деннис схватил Золотого Мальчика за плечи и с силой потянул назад, вынуждая лечь на спину. Симус лениво взмахнул палочкой, и невидимые путы растянули Гарри на огромной кровати.
- Ну что, парни, помучаем этого красавчика? – Симус запустил пальцы в подмышки Гарри, заставив несчастную жертву заверещать и задергаться. Рон придвинулся ближе и навис над бывшим другом.
- Ммм, какой классный животик, неудивительно, что Малфои тащатся…
- Нет! – вскрикнул Гарри, краем глаза наблюдая за Колином Криви, который пересаживался поближе к его беззащитным пяткам. В следующее мгновение он выгнулся и завизжал со всхлипом, потому что Деннис Криви провел пером по его члену. Гарри, замученный «ласками» Беллы, ерзал задницей по смятым простыням, пытаясь уйти от пера, но Деннис сжал его бедро чуть выше колена.
- Лежи смирно, предатель Света, а не то тебе не поздоровится!
- Неееет!!!.. – провыл Гарри, извиваясь в руках четырех мучителей, которые терзали жестокой щекоткой его торс, ступни и пах.
- Давай, Гарри… подергайся для нас… - пропыхтел Рон. – Давай, посмейся… повизжи… - его пальцы атаковали живот и бока однокурсника, и Гарри кричал, хохотал и извивался.
- Нет, нет!.. хахахахаххахахаха… аххахахаххаххаа… хватит… аххахахаххахахахааааа…
перестаааньте… аххахахаххахахаххаа…
- Пяточки, пяточки… боишься щекотки? Вот так, а теперь еще… и по пальчикам пройдемся…
- Класс, пацаны, вы только поглядите, как ему нравится! Стоит, как Астрономическая башня!
Рот Симуса искривился в жестокой усмешке, он снова потянулся за палочкой. Путы на лодыжках натянулись, вынуждая Гарри приподнять и раздвинуть ноги.
- Эй, поаккуратней! – завопил возмущенный Колин, устроившийся на голенях Гарри и чуть не севший на шпагат, когда его «сиденье» начало расползаться в стороны.
- Извини, братец, - хихикнул Деннис. – Зато какая панорама открылась, ты только полюбуйся!
- Не надо!
- Гарри, сладкий, ты же сам этого хотел. Явился голенький, без трусиков…
- Я не виноват, это все… хахаххахахахахаха… директор… Симус, перестань!!! – но бедра Золотого Мальчика разъехались еще шире, открывая перьям Финнигана и братьев Криви нежную внутреннюю поверхность, и без того раздраженную сегодняшней щекоткой.
- Ааааааааааааааа!!!! Прекратите, не, не могу… хахахахаххахаххахаа… Не нааааадооо! Ахахахаххахахахахаххаа!..
- Заставим его кончить? – предложил Рон, оставляя в покое ребра Гарри и по примеру остальных переключаясь на низ живота.
- Хорошая идея, - кивнул Финниган. – Тебе ведь все это дико нравится, Гарри, так что не выпендривайся!
Последующие несколько минут стали для несчастного Золотого Мальчика кошмаром, щекотливым адом, невыносимым и донельзя унизительным. Конечно, его мучители добились своего – а когда они не добивались?
- Теперь-то я могу поспать хоть немного? – простонал Гарри, когда, доведя его до оргазма, четверка мерзавцев тоже слила семя, намеренно обляпав свою жертву.
- Раньше надо было с блядок являться! – хихикнул Деннис. – Семь утра!
- Да, Гарри, у нас же Чары первым уроком, - усмехнулся Рон. – Или ты хочешь опоздать и получить взыскание от Рабастана?
- Могу поклясться, он об этом мечтает! – фыркнул Симус. – Гарри у нас мастер подставлять задницу Пожирателям! – взмахом палочки он освободил Гарри от пут и грубо спихнул его с кровати. – Иди подмойся… герой!
Гарри поплелся в душ, с трудом удерживая слезы. Мерлин, за что?! А ведь впереди целый день нагишом… и слизеринцы наверняка будут лезть из кожи, изощряясь в насмешках…
На кафельный пол капнула одинокая слезинка.